- Убирайся... пока я не убил тебя! - прохрипел Торин и отвернулся от Двалина, сглатывая слезы.
И Двалин ушел, не сказав ни слова, не глядя на своего короля.
***
Фили шел по оружейной один. Он мучился: тревога не оставляла тяжелую голову, он думал только о битве и гибели невинных…истощился, захилел, отряд опасался, что старший принц сойдет с ума. Гному стало хуже, рана на плече, очевидно, воспалилась в условии сырых и темных коридоров, а Оин отчаянно суетился и ничем не мог помочь - все его травы и настойки остались в Лихолесье.
Плотская боль давалась легче, нежели терзания за людей, гномов и эльфов, тонущих в реках крови за стеной. Азогу нужны гномы отряда - Фили не мог простить себя за то, что из-за них гибнут другие. Он не мог отсиживаться в горе как последний трус.
Так он, весь мрачный, брел, пока не заметил что-то блестящее, лежащее на каменной скамье. То была кольчуга...
- Митрил! - заворожено проговорил Фили. Он осторожно взял редкую вещь в руки. Она не была похоже на ту, которую Торин подарил Бильбо: немного шире и длиннее, невероятно тонкая, но очень прочная. Фили улыбнулся своей находке - она понадобиться для войны.
Наследник намеревался пойти к Торину сам - после похода к нему Двалина ничего не изменилось, и воин предпочел умолчать, что именно между ними произошло. Фили твердо решил, что если Торин даст отказ, он больше не станет спрашивать разрешения Его Величества – он – наследник - сам поведет гномов сражаться!..
Гном ускорил шаг, направляясь к членам отряда. Находка обрадовала Фили, и страх ненадолго оставил его. Старшему будет не так тревожно, когда на поле боя его брат ступит в митриловой кольчуге...
***
- Ты где ее нашел? - опешил Кили.
- В оружейной, надевай! - торопил брата Фили.
- Нет, лучше ты! Фили, она тебе нужнее, у тебя ведь рана!
- Плевал я на свою рану! Мне главное, чтоб ты был в безопасности!
- Фили, но...
- Надевай! - голос старшего звучал приказом, и Фили вдруг вспомнил, как Торин приказывал Бильбо надеть такую же кольчугу. От неожиданно найденного сходства с Торином Фили осекся и смягчился.
Кили осторожно принял кольчугу, натянул ее на себя, сверху надел вторую, которая прежде была на нем, и накинул плащ.
Фили облегченно выдохнул. Он был ниже брата, но Кили показалось, что старший навис над ним, как скала, оценивающе оглядывая «мелкого» братишку с ног до головы.
- Ну вот и отлично, - подмигнул старший младшему. - А теперь я пойду...
- Стой, куда? - Кили словно почувствовал неладное.
- Мне нужно побыть одному, - Фили старался говорить как можно убедительнее, чтобы Кили поверил и не вздумал следовать за ним.
- Ты ведь скоро придешь? - по-детски спросил Кили.
- Да...
Фили крепко обнял брата и скрылся в коридорах Эребора. Кили видел, как удалялась его тень, расплываясь по могучим стенам. Когда Фили отошел достаточно далеко от опочивальни, где остался сметенный Кили, гном бросился бежать к воротам тронного зала.
***
«Как же утомительно сидеть на каменном троне. Спуститься бы вниз, набрать в ладонь горстку монет и вглядываться в их невероятные золотые переливы», – король улыбнулся мыслям и смочил губы. Не стоило терять время, поэтому Торин поспешил к вратам, чтобы спуститься к своим сокровищам. Но не успел узбад пройти и середины тронного зала, как распахнулись ворота...
" Ну это уже слишком! Хватит на сегодня незваных гномов" - мысленно выругавшись, Торин направился прямиком к пришедшему. Король подумал, что Двалину жить таки надоело, но, увидев Фили, Торин словно с цепей сорвался. «Неужели они решили наведываться к мне по очереди! Только этого не хватало!»
- Убирайся немедленно! - взревел Торин.
- Торин, послушай, нам нужно поговорить! - Фили не остановился - продолжил идти, смотря королю точно в серые глаза.
- Щенок! - небрежно бросил Торин и, уже совсем близко подойдя к Фили, резко выдернул меч из ножен и занес его над племянником. К счастью, Фили успел схватить лезвие рукой, что спасло его от смерти.
Острая боль пронзила все тело, и Фили судорожно вдохнул воздух. Перед глазами слегка расплывался силуэт Торина, который сверлил старшего принца ненавистным взглядом. По руке струями потекла кровь, Фили сморщился от боли, но нашел в себе силы, чтобы оттолкнуть меч. Тогда Торин с силой набросился на него... Первый удар пришелся по губе, второй разбил скулу. Фили оборонялся, как мог, но раненая рука предательски обвисла и не позволяла достойно отвечать на удары.
Голова пошла кругом, но третий удар стал отрезвляющим. Тогда Фили, наконец, смог увернуться... Все произошло быстро.Торин щедро награждал своего племянника кулаками, а когда старший обессилел, Торин оттолкнул Фили к колонне.
Толчок был мощный, и соприкоснувшись затылком с огромной колонной, Фили взвыл. Удар в большей мере пришелся на плечо, которое Торин совсем недавно рассек в оружейной. Наследник, в угоду личной гордости и чести, сквозь боль, через силу старался держаться прямо и смотреть на Торина, ему в глаза, - он не боится его и готов терпеть любую боль. Король поднял меч и подошел к Фили, приставив холодное острие к горлу племянника.
- Давай, убей, - Фили смачно сплюнул кровь под ноги Торину. Дядя не удержался и наградил старшего звонкой пощечиной. От боли Фили закусил разбитую губу. - Я пришел просто поговорить, а не забирать твое золото или причинять тебе вред, - прохрипел Фили, пытаясь изъясняться четко.
Торин не переставал взирать на племянника. Его одежда, как и одежда Торина, окрасилась в красный, лицо опухло, золотые волосы слиплись от крови. Торин смотрел на них и вдруг вспомнил, как заплетал маленькому Фили первые косы. Узбад свел брови, пытаясь вспомнить - было ли на самом деле. Король все больше погрузился в воспоминания, где возле него хлопотала сестра и смеялись двое мальчишек. Светлый и темный.
- Фили... - заворожено проговорил Торин, убирая меч от его горла.
Старший поднял на него ненавистный взгляд.
- Опомнился?!
- Не смей со мной так разговаривать! – глухо прикрикнул на старшего Торин.
- Когда успела сгинуть твоя королевская честь, в какой глуши ты растерял остатки гордости и храбрости, когда порочными целями осквернил великий долг перед нашим народом? Хватит, Торин, вернись и выйди сражаться! Помоги Даину, не смей стоять в стороне, иначе...
- Что иначе? - злобно бросил Торин, вплотную подойдя к Фили.
- Иначе ты трус...
Слова старшего были, словно, ударом в спину. Ярость медленно нарастала, безумный блеск глаз вернулся.
- Щенок, как же ты смел... - с досадой прошипел Торин. Рука Торина крепко сжала горло наследника, но Фили набрал как можно больше воздуха в грудь и прерывисто ответил:
- Если ты... не поведешь гномов...на бой, я сам...поведу...
По спине Торина пробежал холодок... Будь король в себе, он бы разглядел в Фили мужество, честь и преданность своему долгу и народу. Возгордился, что воспитал истинного наследника, но сейчас... Торин принял его слова, как вызов.
- Вы не вправе покинуть гору без моего приказа, или же... - Торин хорошенько встряхнул племянника, после чего ослабил хватку. - Ты решил взять на себя обязанности короля? - Торин впился в Фили ненавистным взглядом.
- Я поведу гномов, хочешь ты этого или нет! Мы не станем отсиживаться в этой проклятой горе... лучше мы умрем в бою, чем сгинем на золотых залежах, - прохрипел Фили.
Послышался шлепок от пощечины – боль Фили не почувствовал, челюсть онемела - после Торин небрежно бросил:
- Убирайся, иди на все четыре стороны! Ты - жалкий выродок - никто! Ты – больше мне не наследник! Забирай своего брата и убирайтесь из моей горы. Идите на смерть, да чтоб вас растерзали орки! Ненавижу... - закончив, Торин развернулся и направился к трону. В душе его воцарилась черная пустота, но о сказанном он не жалел. «Пусть же они идут на смерть, пусть умрут и даже памяти о себе не оставят...»
К Фили вернулась мимолетная боль - ныла рука и горело в кровь разбитое лицо, но слова, сказанные Торином... Фили на миг показалось, что они убили его, вонзились ядовитым клинком в обессиленное тело... Воздух потяжелел, запахло сталью и стало трудно дышать. С лица светловолосого гнома скатилась капля... Кровь, смешанная со слезой. Кольнуло сердце...
В глазах потемнело.
- Ты все еще здесь? - спокойно спросил Торин, восседая на троне. - Знаешь, гном, королю не приятно твое присутствие!
И тогда Фили поднял на него взгляд, в котором не выражалось ничего: ни ярости, ни боли, ни досады, ни обиды…умерла и надежда.
- Ты мне не король, - тихо сказал Фили, и гордо вышел из зала.
Торин остался сидеть на троне - в смятении и ужасе...
Фили не сразу вернулся к остальным членам отряда. Он умылся и привел себя в порядок как смог, но следы побоев скрыть не удалось, многочисленные ссадины и синяки, разбитая бровь и губа, раненая рука и кровоточащее плечо выдавали его поход к Торину.
Сначала Фили не решался зайти к гномам и просто стоял возле двери, но сам себя выдал, очень неосторожно задев косяк. Дверь скрипнула.
- Фили, это ты? - послышался голос брата.
Прятаться не было смысла, поэтому старший вышел и встретился с испуганным взглядом Кили. Почему-то ему стало так жаль его, а в голове всплыли обрывки слов, что сказал Торин. " Забирай своего брата...идите на смерть..." Гномы повскакивали с мест, к Фили подбежал Двалин.
- Махал, ты был у Торина!? - Двалин схватил бывшего наследника за руку, а тот, не ожидав резкого прикосновения к глубокой ране, взвыл. - Ох! И не смей отрицать, и так ясно вижу! Оин, займись им.
- Нет! Нет времени! - Фили вырвал свою руку из руки Двалина. - Торин сказал, что нас ничего более не держит в горе, поэтому надевайте доспехи... Мы идем сражаться.
- Фили, - Кили сорвался с места. - Нет, прошу, ты на себя не похож, позволь Оину помочь тебе, пожалуйста...
Фили отчаянно обхватил лицо брата руками, смотря в его глубокие слезящиеся глаза, а потом крепко прижал к себе, шепча на ухо:
- Нет смысла, братишка, мы идем на смерть...
ficbook.net
Вчера были цветы кисти Cecil Kennedy. А сегодня Одессу засыпает снегом, на улицу не высуну даже кончик носа, а займусь домашними делами, которые заброшены из за бумажной эпопеи, а еще вечерком пересмотрю "Хоббита", вот тут я писала свои впечатления о нем.Фильм мне очень понравился, эх, второй части ждать практически год, буду развлекать себя во время ожидания просмотром фан-арта. А его появилось очень очень много. Одними из главных героев фан-арта являются конечно Кили, Фили и их дядюшка Торин. Именно им и будет посвящен сегодняшний пост.Тут самое главное отфильтровать слеш =)
Мимимишечность может зашкаливать....Для тех, кто не в курсе. Кили и Фили, племянники Торина, дети его сестры Дис, которых он помогал воспитывать после гибели их отца.
2.
3.
4.
5.
Теперь понятна радость Фили при встрече с Двалином в Бэгенде.6.
7.
8.
9.
10.
11.
Кили с детства проявлял страсть в стрельбе из лука...12.
13.
Бильбо и малышня: Фродо, Сэм, Пипин и Мэрри.14.
Govard Shor - An Unexpected Party.
15.
16.
17.
18.
19.
Бофур так же помогал возиться с Кили и Фили =)20.
21.
22.
23.
24.
Тема косичек очень популярна, остальные работы выложу в следующий раз....25.
26.
И очень мне понравившиеся работы.Балин учил мудрости ...27.
Двалин помогал Торину с обучением плямянников боевым искусствам...28.
29.
30.
31. Три няньки =)32.
Двалин...33.
Фили: Холодно. Кили, что ты делаешь?Кили:Так холодно, я здесь согреюсь!34.
Кили: Сегодня тоже холодно, брат.35.
36.
yassena.livejournal.com
«Я не понимаю, как это произошло. В одно мгновение нас с Торином оттеснили от остальных. Я не вижу Фили, вокруг только эти мерзкие рожи! Фили, братишка! Где ты?! Крики, стоны, кровь… реки крови. Торин ранен, но продолжает биться. Я вижу, как ему тяжело и больно, я должен быть рядом, защищать нашего короля, но... Фили! Я не смогу один! Их слишком много! Брат, где же ты?!» Кили отчаянно сражается, одновременно пытаясь глазами отыскать невысокую фигуру, надеясь заметить проблеск золотых волос средь хаоса битвы, выкрикивая имя брата. Крик отчаяния и боли. Кили оборачивается и видит, как Торин медленно оседает на пропитанную кровью землю, а над ним нависает орк, занося меч для последнего удара. "Торин!" Молодой принц бросается на помощь, не глядя нанося удары. "Торин!" Он успевает! Яростным ударом он сносит голову ненавистного врага и склоняется над дядей. "Держись", - приговаривает он, помогая Торину вновь подняться на ноги. Король изранен, но не сломлен, он поднимает свой меч, опирается на плечо племянника, встает - он готов биться дальше. Кили смеется, и смех этот не сулит врагам ничего хорошего: злой смех, дерзкий, бросающий вызов. И тут он видит брата, бегущего к ним сквозь толпу сражающихся, рубящего головы и выкрикивающего их с Торином имена, и смех его становится радостным. Кили с широкой улыбкой вскидывает руку. "Фили! Мы здесь! Ты нашел нас! Фили! Но, что это? Что за свист?!" Принц замирает, вслушиваясь в новый звук битвы. Он поднимает глаза в темнеющее небо и видит… Смертоносное облако моргульских стрел накрывает их. Кили не раздумывает. Он бросается к Торину, закрывая его своим телом, подминая под себя, не давая вонзиться отравленным остриям в тело короля. «Фили… как больно… где ты? Я опять не вижу тебя… дай мне руку, брат… как холодно… Фили, Фили… Фили! Ты здесь, ты рядом! Ты тянешься ко мне, берешь за руку, переплетаешь свои пальцы с моими. Я хочу сказать, как сильно я люблю тебя, но почему-то не могу… я не могу произнести ни звука, что-то мешает и горло мое рождает только слабый хрип… Фили, твои глаза… что с ними? Почему я вижу в них слезы? Ты что-то шепчешь мне, обнимаешь, гладишь по волосам… Братишка, я жив и со мной все будет хорошо! Только мне очень холодно… и уже совсем не больно… меня уносит куда-то, но я не хочу! Не хочу! Пожалуйста, Фили! Не отпускай меня! Держи! Не отпускай…»
Фили
«Кили! Кили! Где ты, несносный младший брат?! Я же просил не отходить от меня, держаться рядом! Как я могу защитить тебя, когда ты исчез? Великий воин! Только попадись мне - всю дурь вышибу из твоей бестолковой головы! Кили, я должен сдержать обещание, данное нашей матери! Я должен быть рядом, я должен вернуть ей тебя целым и невредимым! Глупый, глупый мальчишка!» Фили с львиным рыком бросается на очередного врага, рубит, сечет. Он весь в поганой орочьей крови. Кровь на руках, на лице, кровь во рту. Ярость и ненависть переполняют его. И еще горькое отчаяние: Кили, этот глупый, упрямый, непослушный мальчишка! Он же наставлял его перед битвой, просил – будь рядом! Он уговаривал Кили остаться, ведь младший совсем недавно оправился от ранения. Ах, Фили! Ты должен был не уговаривать, а приказать! Ты должен был знать, что в пылу сражения уследить за ним будет нелегко. Они бьются плечом к плечу и рядом с ними Торин, когда на них обрушивается лавина варгов, разбрасывает в разные стороны. И, когда Фили, расправившись с несколькими тварями, начинает оглядываться по сторонам, ища глазами родные лица, ни Кили, ни Торина рядом нет. И сейчас он мечется по полю битвы, разя и круша уродливых тварей, и ищет, и зовет… И вдруг слышит, как зовут его. "Кили! Торин! Кили! Я здесь! Держись, родной!" Он спешит изо всех сил, он видит, что брат устал, а дядя ранен. Кили вскидывает руку в приветствии и смеется. О, боги! Он смеется! И Фили спешит, и ему тоже хочется смеяться, но… Он слышит свистящий звук и, как и брат, вскидывает глаза в темнеющее небо. И только одна мысль – успеть. И он рвется вперед, к брату. Он хочет закрыть его собой и он почти успевает… Боль пронзает, он вырывает из груди черные стрелы, ломает их, отбрасывает в сторону, падает на одно колено и видит… и крик рвется из его груди. Кили… Он тянется к брату, пронзенный стрелами, умирающий, сжимает его руку, гладит по волосам, шепчет: «Все будет хорошо, Кили, Оин тебя подлатает». Но понимает затухающим сознанием Фили, что ничего хорошего не будет… «Нет! Нет! Кили! Глупый, отважный братишка, что же ты наделал?! Это я виноват, я не смог сберечь тебя, не смог защитить… Я не сдержал своего обещания! Нет, Кили! Я люблю тебя, брат! Не умирай, прошу тебя! Держи мою руку! Нет! Не смей закрывать глаза! Слушай меня, смотри на меня! Ты должен жить, Кили! Ты еще так молод… Только не закрывай глаза! Слышишь?! Держи мою руку! Не отпускай…»
Торин
Торин, опираясь на плечо племянника, встает. Гордость и восхищение в его глазах, обращенных на лицо молодого принца - прекрасное в своей ярости и решительности. «Держись», - говорит принц, и король благодарно кивает. От дерзкого смеха Кили мурашки бегут по коже, и хочется подхватить этот смех, и снова броситься в бой, смеясь, круша ненавистных врагов. Он замечает второго племянника: красивый, с волосами цвета спелой пшеницы, рычащий словно лев, и прорубающий себе дорогу, он несется к ним, выкликая их имена. «Мы здесь!» - кричит Кили и машет брату рукой, и смеется уже совсем по-другому. И любовь – неуместное в этом аду чувство - переполняет сердце короля. Они снова вместе – он и его мальчики, его сыновья. И никакому врагу не сломить короля и двух принцев. Торин расправляет плечи и в следующий миг его накрывает молодое и сильное тело, роняя, закрывая собой. Он видит только глаза младшего племянника, с ужасом смотрящие на него из-под спутанных черных прядей, и слышит крик старшего, переполненный горем и болью. Нет! Торин не может поверить. Он приподнимается, и Кили скатывается в сторону, словно тряпичная кукла. И король протягивает к нему руки. Он хочет помочь ему подняться, поставить на ноги, ведь не может быть!.. Не может этот смех оборваться навсегда! Не сейчас, не сегодня! Но другие руки опережают его – руки Фили обнимают брата, тянутся к лицу, откидывают со лба мокрые от крови и пота волосы. Кили смотрит на него, пытается что-то сказать, но лишь хрипит. И Фили кричит во весь голос, он просит его не умирать, не закрывать глаза. И Кили не закрывает, а просто замирает, устремив невидящий взор в потемневшее небо, и рядом, спустя минуту, замирает Фили… Торин сидит, притянув к себе братьев, прижав их головы к своей груди, и чуть покачивает. Они так и держатся за руки, как когда-то давным-давно, в детстве. И, как когда-то, суровый король убаюкивает их, словно малышей. Но сегодня он не поет им колыбельную. Скупые слезы катятся по суровому лицу, смешиваясь с кровью, сильные руки бережно откидывают с их лиц волосы, навсегда закрывают их глаза…
«Я подвел вас, мои мальчики, мои сыновья…»
ficbook.net
Голос Торина оборвался. Дядя так и замер в дверях, схватившись за сердце и заметив раны на теле старшего племянника. Дис побледнела и была близка к обмороку, прислонившись к Торину, который тут же подхватил её за плечи.
– Махал, – выдохнула гномка. – Фили, что с твоими ногами? Ради Дурина…
– Дис, Кили, – напомнил ей Торин, не в силах больше выносить детский крик.
Дис кивнула и бросилась к кроватке, взяв младшего сына на руки и зашептав ему успокоительные слова. Но Кили лишь залился плачем и ором ещё больше, теребя руками и ногами, пиная маму и вырываясь:
– ФИ-И-И! БО-О-О! ФИ-И-И…
Фили так и не посмел поднять глаз на маму и дядю, которые явно были в замешательстве. Случилось то, чего так сильно боялся Фили, а именно – мама и дядя всё узнали. Хотя, быть может, ещё не поздно что-то сорвать, придумать?! Хоть как-то выкрутиться…
– ФИ-И-И…
– Торин… – голос Дис дрожал от беспокойства, она укачивала малыша, но он никак не умолкал.
– Иди, успокой Кили, – велел ей Торин. – С Фили я сам разберусь.
– Но…
– Иди, Дис!
Гномка решила не испытывать терпение брата и поспешила выйти из комнаты вместе с рыдающим навзрыд младшим сыном. А старший же остался стоять на месте, там же где и стоял, у кроватки Кили, чувствуя, как внутри него всё сворачивается от стыда, а уши и щёки начинают пылать. И тщетно пытаясь подобрать слова, которые должен был сейчас произнести Торину. Ведь Торин ждал от него объяснений.
– Фили, – мягко, но напряжённо окликнул его Торин, и Фили на мгновение взглянул на дядю. И тут же снова уставился в пол. – Ты только расскажи мне… – Торин опустился перед Фили на колени, осторожно положив руку на его плечо. – Как это произошло?
– Упал, – уклончиво ответил Фили, избегая смотреть в глаза дяде. – Случайно.
– Ты не умеешь лгать, мой мальчик, – тяжело вздохнул Торин и вдруг нахмурился, приказав: – Сними рубаху и повернись ко мне спиной!
– Дядя, нет… пожалуйста! – попятился назад Фили, почувствовав, как крупная дрожь начинает пробивать его истерзанное розгами тельце.
Торин не должен видеть его спину. Если он увидит, то всё поймёт. А Грэни говорил, что если кто узнает, то Фили точно об этом пожалеет!
– Снимай! Немедленно.
Фили сглотнул горький ком, который вдруг появился в его горле, и, сглатывая слёзы, подчинился. И всё же не сдержал хриплого стона, когда начал стягивать с себя рубашку, которая задела болезненно ноющие раны. А когда стянул, то, зажмурившись, повернулся спиной к Торину, не зная, куда деваться от стыда.
– Кто это сделал с тобой?! – разъярённо спросил Торин, и Фили сильно напугал тон дяди. – Фили, кто?! Отвечай! И не ври, что упал…
– Новый наставник, – заплакав, ответил Фили, съёжившись от страха. А вдруг Торин тоже сейчас его ударит? За слабость. За то, что не смог стерпеть. За то, что начал жаловаться…
Хотя Фили не жаловался. Он всего лишь, сам того не желая, против своей воли, отвечал на вопросы Торина.
– Грэни?! – Торин был вне себя от шока. – О Махал… стой здесь, я сейчас вернусь!
И Торин, вскочив на ноги, скрылся за дверью, а Фили обессиленно осел на колени, ладонями уткнувшись в лоб и содрогаясь от страха. Что теперь будет?! Когда Торин узнал… Дядя явно всему этому не обрадовался. Он разозлился. И, вероятнее всего, разочаровался в Фили в который раз.
Прав был Грэни. Фили, похоже, действительно никудышный наследник. И теперь это признал и Торин. Вот куда он сейчас пошёл?! Наверняка за розгами, чтобы повторить наказание. Ведь Фили наверняка его заслужил после своей лжи, после своей слабости. Махал, а как же больно…
Когда дверь отворилась вновь, перепуганный до полусмерти Фили бросился в дальний угол, боясь, что сейчас порка начнётся вновь. Торин вошёл, держа в одной руке бадью с водой и губкой, а в другой полотенце и маленький флакончик с какой-то непонятной мазью.
– Фили, во имя Дурина, да что это с тобой?! – изумился Торин, направившись к племяннику.
– Дяденька, прости меня, пожалуйста, – слабо выдохнул Фили. – Я больше так не буду, клянусь! Я буду стараться, всё-всё выучу, я буду тебя слушаться, обещаю! Только не бей меня…
– Махал, Фили, да я не собирался! – Торин аж растерялся. И тут до него дошло… – Это Грэни тебя так запугал, малыш? Просто кивни или покачай головой. Ничего страшного больше не случится.
И Фили слабо кивнул, а Торин сжал руки в кулаки.
– Вот урод. Не ожидал я от него такого.
– Не ожидал?
– Махал, да я вообще в шоке! Как он посмел тебя тронуть, Фили?! А главное за что? Расскажи мне всё, без утайки!
– Я обещал Грэни, что не буду никому жаловаться, дядя Торин.
– Забудь об этом. Да на тебе живого места не осталось! Вставай и ложись на кровать, я обработаю твои раны. Ну же, малыш. Да не трясись ты так!
Торин подал руку племяннику, и тот неуверенно взялся за неё и поднялся. А у Торина защемило сердце. Как так произошло? За что, Махал?! В чём перед тобой провинился ребёнок?..
Фили улёгся на живот, как и велел Торин, обняв руками подушку, и всё ещё содрогаясь от слёз. Бедный, бедный малыш, думал Торин, окуная полотенце в бадью с водой и начиная промывать раны. Если приглядеться, то было видно, что они были от розог. Тонкие алые полосы. Но такие глубокие… Фили вздрогнул и застонал, когда Торин дотронулся до него полотенцем.
– Прости, Фили. Потерпи ещё немножко, хорошо? – прошептал ему Торин. – Я постараюсь быстрее обработать раны.
И Фили кивнул, давая понять, что готов терпеть. Но как же это было невыносимо! У Торина закружилась голова, когда он увидел, что вода в бадье превратилась из прозрачной в красноватую – столько крови Торин смыл с тела своего племянника. Он старался больше не смотреть на воду, а отложил полотенце, открыл флакончик с мазью и начал мазать ноги, бёдра, поясницу и спину Фили. Фили весь сжался и изо всех сил старался не закричать: следы побоев от мази сильно пощипывало.
– Ну всё, всё, Фили, я закончил… прости меня за эту боль. Но теперь твои раны заживут гораздо быстрее.
– Спасибо, дядь, – всхлипнул Фили, не шевелясь.
Торин лишь осторожно погладил Фили по голове, а тот снова весь съёжился и пододвинулся к дяде, уткнувшись к нему лицом в колени и наконец-то дав волю горьким слезам. Да, я слабый, подумал Фили. Ну и пусть…
– Мой мальчик, – Торин тоже не мог сдержать слёз. Слёз от жалости к Фили. Слёз от вины, которую он испытывал перед старшим племянником. И слёз от ненависти. От ненависти к Грэни…
– Фили, как это произошло? – всё же повторил свой вопрос Торин спустя несколько минут, когда Фили немного успокоился. – Когда это началось? Он бил тебя каждое занятие или только сегодня?
Фили сел на колени, поморщившись, и всё же заговорил:
– Каждое занятие. Но не так сильно как сегодня, Торин. Прости, я… я не должен жаловаться. Я не должен тебе рассказывать это! Это мои проблемы, а не твои…
– Так, Фили, успокойся! – велел ему Торин, строго нахмурившись. – Твои проблемы ещё как меня касаются, малыш! Почему ты сразу не рассказал маме, когда твой наставник начал тебя бить?
– Потому что… я…
«Чтобы сказать?» – лихорадочно соображал Фили. – «Торин и так узнал уже слишком много…» Но Торин вдруг словно прочёл мысли Фили и произнёс:
– Не лги мне. Говори правду!
– Грэни мне запретил рассказывать, как он со мной обращается.
– И только это тебе помешало?
– Он угрожал мне. Говорил, что я пожалею об этом.
– Ясно. У страха глаза велики, – судорожно выдохнул Торин. – Но неужели Дис не могла заметить никаких синяков и следов от побоев? Почему мы увидели это только сегодня?!
– Потому что, – Фили сделал глубокий вдох. – Только сегодня он так сильно избил меня. В кровь. До потери сознания. А до этого он бил осторожно, размеренно, следил, чтобы следов не оставалось. Ну мне так показалось.
Торин побледнел, и у него снова закружилась голова, а перед глазами всё зашаталось. Избил в кровь. До потери сознания… Махал, как до этого могло дойти?! И откуда в мире такие жестокие наставники? За что они так с детьми?! Об этом и был следующий вопрос Торина – за что Грэни так наказывал Фили.
– Я сам виноват, – насупился Фили. – Наверное…
– Я просил тебя не лгать, – напомнил племяннику Торин.
– Возможно, я недостаточно прилежно учился…
– Фили!
– Он спрашивал меня на уроке то, что не задавал учить на дом! Подлавливал меня на этом. И отводил вниз.
– Вниз? – лоб Торина покрылся холодной испариной. – А что там, внизу?
– Маленькая комнатка со скамьёй. Я на неё ложился, и он меня…
Голос Фили оборвался, он снова почувствовал жгучие слёзы на своём лице, а Торин поспешил крепко обнять малыша, но тут же испуганно отпрянул, вспомнив, что у Фили раны. Но Фили сам начал ластиться к Торину, будто ища у него защиту.
– Ну-ну, всё позади, Фили. Я клянусь тебе, Грэни поплатится. Я так его накажу, мало не покажется!
– Дядь, а может не надо? – обеспокоенно отозвался Фили, утирая слёзы.
– Не бойся, – Торин поцеловал племянника в лоб. – Никто тебя больше пальцем не тронет, пока я жив!
Фили промолчал, только свернулся клубочком на своей кровати, всё ещё время от времени всхлипывая. Торин сидел рядом с ним, что-то бормоча его в знак ободрения, гладя по голове, целуя. Он напевал Фили колыбельные до тех пор, пока племянника не охватил сон. А дверь тихонько отворилась, и в проёме показалась Дис. Побледневшая и напуганная. И очень усталая. Но, по крайней мере, плача Кили больше не было слышно – Дис сумела успокоить своего ребёнка и уложить его спать.
Торин оставил Фили и встал с кровати, беря с собой флакончик с мазью, бадью с окровавленной водой и влажным полотенцем. И поспешил к сестре, думая, какой же нелёгкий разговор ему предстоит.
Эта ночь обещала быть длинной для Торина и его сестры. И Торин подумал, что придётся откупорить ещё один бочонок крепкого вина. Для смелости…
ficbook.net
Он не стал брать с собой Фили и Кили, а попросил Двалина отвести их в Чертоги, пока прощался с Дис и Браном. Ни к чему детям видеть мёртвых родителей. Ран на их душе сейчас и без того слишком много. Боль от утраты слишком остра. Особенно сейчас. Особенно у Фили и Кили.
Взмах лопаты, кучка земли, взмах лопаты, кучка земли. Похоронив Брана, Торин принялся готовить могилу для своей сестры. Ком от слёз стоял в горле, Торину трудно было дышать, а в глазах щипало от слёз, хотя куда-там, разве они ещё у него остались? За последние пару часов ему казалось, что они совсем у него кончились. Сколько боли в один день! Торин жалел, что так редко навещал свою семью, редко проводил время с сестрой, редко беседовал с Браном. Теперь время было утеряно. И ничего уже нельзя было изменить…
Солнце безжалостно припекало, день был ясным, небо голубым-голубым. Дым почти развеялся, птицы снова запели свои весёлые песни, но никогда ещё на душе Дубощита не было так тоскливо. Его пугало будущее. Он боялся, что не сможет заменить Фили и Кили родителей, что они не смогут привыкнуть к нему. Боялся брать на себя такую серьёзную ответственность. Но был ли у него выбор? Отдать малышей в детский дом было бы наглостью после того, что произошло. После обещания, данного Брану. Торин не мог бросить родных племянников на произвол судьбы.
Вырыв могилу, Торин утёр пот со лба тыльной поверхностью ладоней и наклонился, взяв в руки бездыханное тело сестры. Никогда больше ему не увидеть улыбки на её устах, никогда больше не услышать звонкий смех той малютки, что в далёком детстве любила играть со своими старшими братьями. Сначала Торин потерял Фрерина в битве за Азанулбизар, затем Трора там же, Траин пропал, а теперь ещё и Дис. Так глупо получилось! Погибла от нашествия орков. Махал, почему жизнь так жестока и несправедлива? За что ты проклял род Дурина?!
– Прощай, Дис, дочь Траина, – прошептал Торин, осторожно кладя мёртвое тело гномки, завёрнутое в шёлк, в могилу. – Прощай, моя сестра! Покойся с миром в Чертогах Ожидания, покуда не придёт твой час. Обещаю, что позабочусь о твоих сыновьях. Клянусь перед лицом Махала…
И Торин, глотая слёзы, принялся закапывать могилу. Ужасно, что он потерял столько времени. Потерял целую жизнь. Нужно было уделять семье больше времени и внимания. Махал, и почему же так больно?! Почему на душе так тяжело?
Теперь нужно было выполнить свою клятву, свой долг и позаботиться о Фили и Кили, думал Торин, отходя назад и с болью глядя на свежие могилы. Он похоронил Дис и Брана рядом. В знак их вечной любви друг к другу. Торин был уверен, что и в Чертоги Махала они оба войдут вместе, держась за руки. Вот только… их любви будет не хватать Фили и Кили. Очень не хватать…
Постояв ещё немного у могил Брана и Дис, Торин смахнул остатки слёз и задышал ровнее. Теперь надо быть сильным. Нельзя давать слабину перед Фили и Кили. Как бы тяжело при этом не приходилось. Пора было возвращаться домой. Двалин наверняка уже отвёл мальчишек в их новый дом. Вот только… смогут ли Фили и Кили назвать Чертоги Торина своим новым домом? Чертоги, лишённые тепла и привычного им с пелёнок родительского уюта. Каменные и суровые залы, в которых каждый гном постоянно занят своими делами и государственной суетой. В которых совсем нет детей…
Придётся постараться. Сделать всевозможное, чтобы Фили и Кили смогли привыкнуть. И найти с ними общий язык.
Двалин привёл детей во дворец, раскрывая перед ними тяжёлые каменные двери. Малыши застыли в изумлении: таких огромных залов они ещё никогда не видели в своей жизни. В одном любом зале запросто мог бы поместиться их дом! И стены были такими высокими, словно бы уходили в небо, их украшали статуи. Их далёкие предки, высеченные из камня. А ещё в замке были стражники, которые охраняли разные двери, ведущие в неведомые Фили и Кили комнаты. Мальчишки просто шли за Двалином, не решаясь остановиться и задать вопрос. Шли, сжимая в своих ручонках сумки, которые они в спешке набрали, взяв только самое необходимое.
Фили взял в основном одежду. Он понимал, что в Чертогах дяди вряд ли найдутся детские вещи. А на дне сумки Фили, прямо под грудой одежды, лежал деревянный кинжал – подарок от отца Фили, на его семилетие. Фили ни за что на свете не расстался бы с этим кинжалом.
Кили же взял ещё две вещицы помимо одежды. Плюшевого пони, которого сшила ему мать, когда Кили исполнилось три года и альбом для рисования с карандашами. Альбом, уже более чем наполовину изрисованный его детской рукой…
Но сейчас о взятых с собой вещах Фили и Кили даже не думали. Они лишь и успевали быстро перебирать ножками, с трудом поспевая за Двалином и в страхе думать, что же будет дальше? Нельзя было сказать, что появление Торина обрадовало их. Вселило в их сердца надежду, когда они поняли, что их не отправят работать в шахты или убирать дома, но чтобы Фили и Кили обрадовались… они совсем не знали Торина. Фили с трудом его помнил. Да он и никогда не общался с ним толком. Словно и не было никакого дяди. А для Кили и вовсе Торин был незнакомым гномом. С виду Торин был таким суровым, холодным. И мальчишки невольно испугались его. От него можно было ожидать чего угодно. А Двалин их сейчас вёл вперёд, в неизвестность. В комнату, в которой им теперь предстоит жить. Без мамы и папы.
Как же резко изменилась жизнь! Раз, и родителей не стало, с грустью подумал Фили, держа брата за руку. Двалин пригласил их войти, и они пересекли порог, оказавшись в просторных покоях. И хотя здесь было светлее, чем в коридорах и залах, по которым они только что проходили: свет от одного большого окна проникал сквозь стекло в комнату, – всё равно здесь было не так как дома. Уютные кровати под пологом, шкафы, стол и стулья с удобными спинками, мягкие кресла, книжные полки, карты, висящие на стенах… да, поистине богатое убранство, о котором можно было лишь только мечтать, но… не так всё. Не так как дома.
– Располагайтесь. Видите дверь? – Двалин указал на незаметную дверь в стене рядом со шкафом и ширмой. – Там умывальня. Пока что располагайтесь, я сообщу Торину, чтобы пришёл к вам и распоряжусь, чтобы вам принесли ужин.
Кили, всхлипнув, кивнул и пошёл к комоду, распаковывая вещи из своей сумки, а Фили повернулся к Двалину, понимая, что должен был его отблагодарить из вежливости, но… слова благодарности застряли в горле, и Фили просто стоял перед Двалином, моргая.
– Фили, если что понадобится, – Двалин понизил голос. – Торин скоро придёт, хорошо?
Фили кивнул, понурив взгляд, и Двалин смерил малыша обеспокоенным взглядом:
– Ты как, малыш? Справишься?
– Справлюсь, – кивнул Фили, глядя в пол. И добавил: – Господин.
– Держись, мой мальчик, всё будет хорошо, – Двалин заботливо взъерошил волосы Фили, с жалостью на него посмотрев, и покинул комнату, закрыв дверь.
Вот и всё. Фили и Кили остались одни, но надолго ли? Скоро придёт дядя Торин. Его прихода мальчишки и боялись и ждали одновременно. Боялись, потому что стеснялись. Боялись того, что ненароком рассердят его и он передумает и отправит их работать в шахты или в детский дом, где они никого не знают. Впрочем… велика ли разница? Здесь, в этих Чертогах, они тоже никого не знали. Они были словно загнанные волчата, случайно попавшие не в свою стаю…
А ждали Торина Фили и Кили из-за надежды, которая слабо разгорелась в их детских сердцах. Торин – их дядя. Торин – мамин брат, и он не посмеет причинить им вреда, а наоборот, поможет! Ведь он им родной гном несмотря ни на что.
Фили перевёл взгляд на брата, который сидел на полу, перебирая свои вещи, и встревоженно всхлипывал, готовясь вот-вот расплакаться. Он только что достал из сумки пони и вспомнил маму. Вспомнил, что она умерла…
Фили подбежал к брату и крепко прижал его к себе. И оба тихо заплакали, позволяя печали вырваться наружу, давая волю слезам. Пусть бегут, какая разница, когда на душе и без того так больно оттого, что Фили и Кили больше никогда не увидят отца и мать. Теперь Бран и Дис остались лишь в их воспоминаниях, остались в прошлом, а впереди новая жизнь, непростая, полная неизвестности…
ficbook.net
