Турки свинину не едят. Турки едят свинину
Турки свинину не едят
Турция — мусульманская страна. Свинина в народе не пользуется особой популярностью. Религиозный запрет на нее так крепко въелся в мозги правоверных, что только один вид свиньи подсознательно вызывает у них тошноту.
Поэтому на диких свиней — кабанов — никто не охотится. Не имея естественных врагов, регуляторов численности, звери расплодились и наносят серьезный ущерб сельскому хозяйству. А мы, ортодоксы, свининку — с нашим превеликим удовольствием, вот только нет ее в продаже. Но иногда, хотя бы раз в год, хотелось бы и свининки… В общем, известное дело — беда с этими свиньями… И без них…
Не знаю, каким образом: на основе интернациональной дружбы народов, по межправительственному соглашению или просто из желания помочь сельскому хозяйству страны пребывания, но посольские и торгпредские ребята достали откуда-то ружья и ополчились на «нечистых».
Ближе к зиме, по воскресеньям, и нередко вечером, во двор торгпредства въезжал грузовик, и выгружалось несколько щетинистых туш кабанов. Специалисты, работящие и рукастые парни, тут же принимались за разделку и дележ дикого мяса. Понятное дело: лучшие куски — на кухню, глубокоуважаемой жене уважаемого торгпреда. Дальше — коммерсам, по рангу и чину, а что останется — специалистам промышленности.
Все справедливо. Призовые клыки идут охотникам. Поскольку я с семьей жил не на территории торгпредства, а в городе, так сказать в самой гуще и поближе к местному народу, до нас доходило не мясо, а слухи о нем. Чем больше слухов, тем больше растет желание принять участие в охотничьем мероприятии.
Да и жена не последнюю скрипку играет своими постоянными, на уровне упреков, намеками: мол, вон у них-то (у приятелей) настоящая кабанятина на столе. А у тебя все баранина да баранина, неужели ты не можешь?! Мочь-то могу, только вот ружья своего (не положено) и всего остального нет. Да и не попрешь в лоб — я, мол, тоже хочу. Дисциплина и субординация за кордоном покрепче, чем дома. Недолго и на неприятность нарваться.
Но она не унимается, как та старуха в пушкинской сказке о золотой рыбке, где старику оставалось вздыхать только: «Что поделать с проклятою бабой?» Пришлось изощриться…
И вот я попал в тайный список участников сафари… В назначенный день и час подъехал на служебном «Москвиче» к воротам посольства. Почти все в сборе. Мутный рассвет подсказывал, что день начался. Солнца не видно — дело к зиме, рассветает поздно.
Наконец, вышел организатор, руководитель и распорядитель (в одном лице) охоты. Вереница машин с посольскими номерами, рассекая мглу лучами фар, как мечами, потянулась вверх по бульвару Ататюрка на выезд из города. Кортеж наш миновал последние домики окраины. Неожиданно, как в сказке, удручающая мгла исчезла, будто распахнули занавес в театре. Открылась чистейшая, удивительно синяя-пресиняя ширь и глубина неба (уже отвык видеть его таким). На нем сияло-красовалось восходящее солнце. Оно только-только приподнялось над дальними хребтами широкого анатолийского плоскогорья.
Я невольно оглянулся назад и ужаснулся: ниже, в котловине, плотное облако закрыло огромный город. Оно клубилось, будто варево в котле. Анкара, расположенная на высоте порядка тысячи метров в не продуваемой ветрами котловине гор, как в чаше, всегда наполнена смогом. Особенно зимой, в отопительный сезон, он становится таким плотным, что светило не может пробиться на улицы города. Мы и наши дети там живем и этим дышим?!
Километров через десять свернули с асфальта на проселок в сторону озера Эмир. Миновав несколько селений с невысокими остроконечными минаретами, покружив среди полей, подъехали к камышовым зарослям — плавням. По старому следу углубились немного в них и на широкой поляне остановили машины.
 |
| В СТРАНЕ ПОЛУМЕСЯЦА. Благодаря своему уникальному географическому расположению Турция обладает интересным животным разнообразием. Окруженная морями Турция растянулась на территории Европы и Азии на 779 452 км2. В силу большой протяженности в этой прекрасной стране много климатических зон, богатая флора и фауна. Охотники могут добыть трофейные экземпляры кабана, безоарового козла, анатолийскую серну, косулю, армянского барана, благородных оленей. В 2004 году в Турции был принят новый закон об охоте, способствующий эффективному развитию иностранного охотничьего туризма.
|
«Бойцы» выгрузились, защелкали курками. Их нетерпение понятно. Руководитель проводит последний инструктаж: охота предстоит загонная, стрелки встанут цепью, перекроют в камышах кабаньи тропы; а загонщики — турки, кого достали эти обнаглевшие «хрюши», погонят их на нас, во-он с той стороны. Поэтому осторожнее, внимательнее на номерах, с места без команды не сходить, друг в друга, в собак и загонщиков (не хватало еще международного скандала) не стрелять!
Десять человек гуськом пошли в камыши. На свежем, девственно-белом снежке, припорошившем ночью землю, отпечатались первые следы. Я, новичок, взятый на охоту с правами «мальчика за все», остался у машин. Мне было вменено в обязанность расставить раскладные столы, стулья, приготовить все, что положено.
Главное, не забыть «огненную воду», замаскированную в пластиковых бутылках из-под «7 UP» (наступили строгие андроповские времена, и бдительная конспирация — не последнее дело и среди руководства, когда ведется беспощадная борьба с «российским злом» среди подчиненных).
В утешение мне оставили двустволку (чтобы чувствовал себя, как на охоте) и три патрона с мелкой картечью. Уходя, руководитель сказал, что кабан на меня едва ли выйдет, но вполне может или лиса, или заяц выскочить, или шакал, хотя менее вероятно. Так что не скучай и, в случае чего, не зевай — это твоя добыча…
К слову, в кармане я спрятал еще два пулевых патрона, для солидности. Их выпросил у своего куратора, Толи Еремина, еще вчера вечером. Поэтому зарядил в один ствол ружья патрон с картечью на мелкого зверя, а в другой — пулю. Мало ли что… На всякий случай.
За суетой время летит незаметно. На столе огурчики, помидорки кромсаю — салатик готовлю. Красиво! По ходу дела успел попробовать «огненную воду» — не отравлена ли? Чистое ракы с анисом. Греет душу. Стало веселее. Послышались приглушенные камышами выстрелы. Немного позавидовал.
Опять выстрелы: один дуплет, второй, еще и еще… Похоже, целое стадо выгнали загонщики? Интересно, турки с нами выпьют или нет?
До слуха донеслось потрескивание сухого камыша. Приближается. Что это? Чуть в стороне, метрах в пятнадцати, выбежал средних размеров кабан. Сразу видно — свинья. Клыки — так себе, небольшие. До призовых далеко! Ружье как-то само собой оказалось в руках — бах! Зверюгу будто хлестнули — так рванул вперед!
Эх, упустил — мелькнула мысль, когда брал упреждение и жал на второй курок. Бах! Свинью аж подбросило в воздухе, развернуло, и она рухнула замертво метрах в сорока, рылом ко мне. Кровь из раны под холкой била фонтанчиком — видимо, задета крупная артерия. Готова!!! Сердце от радости едва не выскочило из груди. Не помня себя я бросился к добыче.
Не знаю, что было бы, не заметь я на полпути, что уши прижаты. Хмель вылетел из головы! Стоп! Раненый кабан смертельно опасен. В правой руке у меня зажат только охотничий нож. Это не оружие! Откуда он взялся? Видимо, сгоряча прихватил со стола. А ружье осталось там, где стрелял.
Скорее назад. Но и зверь, видимо, пришел в себя от шока. Встал со свистящим хрипом и, брызгая кровью, кинулся на меня. Я — наутек, но где там! Уже слышу настигающий меня топот и тяжелое дыхание. Какое-то, шестое или десятое, чувство подсказало нужный момент, и я кинулся в сторону. В то же мгновение лохматая туша пролетела по инерции вперед, слегка только задев меня. Боже! Краем глаза успел заметить торчащие, как сабли, здоровенные клыки. Откуда у свиньи такие могли взяться?
Промазав, она тяжело рухнула на землю, сбив стол и все, что на нем было. Страха я не ощущал, не до него. Добраться бы до ружья и до машин. Больше на чистой поляне защититься и спрятаться негде. Но своим маневром зверь отрезал меня и от ружья, и от машин.
Упав, кабаниха сразу же поднялась и, пошатываясь, устремилась за мной. В голове у меня не было никаких тактических или стратегических мыслей. Только одно, в такт биению сердца, стучало в голове — увернуться бы. Алая кровь выбивалась фонтанчиком с обеих сторон шеи кабана — пуля прошла навылет.
Вместе с ней лютого зверя заметно покидали силы, резкость движений и скорость уменьшались. Но желание отомстить обидчику неукротимо горело в маленьких, налитых свирепостью глазках. Она упорно продолжала преследование. Меня же подхлестывал инстинкт самосохранения. И хотя наши шансы сравнялись, но мои силы тоже небезграничны.
Со стороны это, наверное, было похоже на какую-то детскую игру «в догонялки». Только у игроков на кону стояла жизнь. Наконец, в голове сложился план маневра, как добраться до ружья. Вот оно у меня в руках. Зверь, шатаясь, приближается. Дрожащими от усталости и волнения руками достал, нет — вырвал из кармана последний пулевой патрон и судорожно пытаюсь вставить в ствол.
Наконец впихнул, затвор победно щелкнул. Пуля в стволе (ай спасибо, Толя, не пожадничал). Шаг в сторону от приближающихся клыков, и выстрел под лопатку в упор. Свинья завалилась на бок и в агонии задергала ногами. Я упал навзничь в другую сторону, силы покинули меня. Только тут почувствовал, как безмерно устал и физически, и морально.
Понемногу я пришел в себя. Обвел взглядом истоптанную поляну, забрызганный кровью снег, рядом неподвижную тушу кабана — как кульминацию происшедшего. Хвала аллаху — жив!
Скоро вернутся усталые, голодные охотники. Надо успеть все приготовить, иначе за нерасторопность могут больше и не взять. Поднял стол, собрал, что уцелело. Главное, «огненная вода» не пострадала. Есть, чем поднять дух…
Только развел костер, разложил, чем «бог послал» и на что расщедрились жены, как вернулись охотники. Сначала слышал за камышами их возбужденные голоса, «подколки» друг друга, шуточки в мой адрес, мол, не заснул ли от безделья «мальчик за все». Но едва ступили на поляну и увидели подобие «Куликова поля» после битвы, разговоры оборвались на полуслове: это тебе не на номере стоять.
Самые бывалые разбрелись по поляне, начали читать следы на окровавленном снегу, восстанавливая хронологию событий. За выезд наша бригада взяла семь, вместе с моим, кабанов. Турки тракторами подтащили их к нашей стоянке. Вскоре пришел камион (грузовик с тентом), добычу погрузили, и мы отправились домой: кто в посольство, кто в торгпредство.
Солнце скоро скроется за отрогами плоскогорья на западе. Воздух в горах прозрачен, и сверху на многие километры видны поля, селения и даже можно различить ниточку трассы, ведущей на запад, в Стамбул. Наше же шоссе спускается по склону и растворяется в клубящейся мгле, на всю зиму накрывшей Анкару лохматой шапкой. Последний раз взглянув на бездонную ширь бирюзового неба, как бы прощаясь с белым светом, ныряю в мрачное, цвета асфальта, облако смога.
Вечером собрались у Ереминых. Жанна подала жаркое из свежей дичинки. Но вкуснее и желаннее всего был кусочек черного хлеба с ломтиком настоящего сала. Пока мы были на охоте, прибыл новый «коммерс» из Союза. Он, по традиции, привез буханку бородинского и ломоть сала.
Делили, как в фильме «Судьба человека», эти немудреные, но для нас, за год «оголодавших» на белом хлебе и свежей баранине, эти поистине драгоценные «деликатесы». Кстати, о черном хлебе. Кто подолгу, месяцами, годами, был вынужден обходиться без него, знает, как непроизвольно текут слюнки и ностальгически сводит скулы за ушами от одного только запаха и вида настоящей «черняшки».
Леонид Карантаев
menstois.ru
Турки свинину не едят - Выживание в дикой природе и экстремальных ситуациях
Турция — мусульманская страна. Свинина в народе не пользуется особой популярностью. Религиозный запрет на нее так крепко въелся в мозги правоверных, что только один вид свиньи подсознательно вызывает у них тошноту.
Поэтому на диких свиней — кабанов — никто не охотится. Не имея естественных врагов, регуляторов численности, звери расплодились и наносят серьезный ущерб сельскому хозяйству. А мы, ортодоксы, свининку — с нашим превеликим удовольствием, вот только нет ее в продаже. Но иногда, хотя бы раз в год, хотелось бы и свининки… В общем, известное дело — беда с этими свиньями… И без них…
Не знаю, каким образом: на основе интернациональной дружбы народов, по межправительственному соглашению или просто из желания помочь сельскому хозяйству страны пребывания, но посольские и торгпредские ребята достали откуда-то ружья и ополчились на «нечистых».
Ближе к зиме, по воскресеньям, и нередко вечером, во двор торгпредства въезжал грузовик, и выгружалось несколько щетинистых туш кабанов. Специалисты, работящие и рукастые парни, тут же принимались за разделку и дележ дикого мяса. Понятное дело: лучшие куски — на кухню, глубокоуважаемой жене уважаемого торгпреда. Дальше — коммерсам, по рангу и чину, а что останется — специалистам промышленности.
Все справедливо. Призовые клыки идут охотникам. Поскольку я с семьей жил не на территории торгпредства, а в городе, так сказать в самой гуще и поближе к местному народу, до нас доходило не мясо, а слухи о нем. Чем больше слухов, тем больше растет желание принять участие в охотничьем мероприятии.
Да и жена не последнюю скрипку играет своими постоянными, на уровне упреков, намеками: мол, вон у них-то (у приятелей) настоящая кабанятина на столе. А у тебя все баранина да баранина, неужели ты не можешь?! Мочь-то могу, только вот ружья своего (не положено) и всего остального нет. Да и не попрешь в лоб — я, мол, тоже хочу. Дисциплина и субординация за кордоном покрепче, чем дома. Недолго и на неприятность нарваться.
Но она не унимается, как та старуха в пушкинской сказке о золотой рыбке, где старику оставалось вздыхать только: «Что поделать с проклятою бабой?» Пришлось изощриться…
И вот я попал в тайный список участников сафари… В назначенный день и час подъехал на служебном «Москвиче» к воротам посольства. Почти все в сборе. Мутный рассвет подсказывал, что день начался. Солнца не видно — дело к зиме, рассветает поздно.
Наконец, вышел организатор, руководитель и распорядитель (в одном лице) охоты. Вереница машин с посольскими номерами, рассекая мглу лучами фар, как мечами, потянулась вверх по бульвару Ататюрка на выезд из города. Кортеж наш миновал последние домики окраины. Неожиданно, как в сказке, удручающая мгла исчезла, будто распахнули занавес в театре. Открылась чистейшая, удивительно синяя-пресиняя ширь и глубина неба (уже отвык видеть его таким). На нем сияло-красовалось восходящее солнце. Оно только-только приподнялось над дальними хребтами широкого анатолийского плоскогорья.
Я невольно оглянулся назад и ужаснулся: ниже, в котловине, плотное облако закрыло огромный город. Оно клубилось, будто варево в котле. Анкара, расположенная на высоте порядка тысячи метров в не продуваемой ветрами котловине гор, как в чаше, всегда наполнена смогом. Особенно зимой, в отопительный сезон, он становится таким плотным, что светило не может пробиться на улицы города. Мы и наши дети там живем и этим дышим?!
Километров через десять свернули с асфальта на проселок в сторону озера Эмир. Миновав несколько селений с невысокими остроконечными минаретами, покружив среди полей, подъехали к камышовым зарослям — плавням. По старому следу углубились немного в них и на широкой поляне остановили машины.
В СТРАНЕ ПОЛУМЕСЯЦА.Благодаря своему уникальному географическому расположению Турция обладает интересным животным разнообразием. Окруженная морями Турция растянулась на территории Европы и Азии на 779 452 км2.В силу большой протяженности в этой прекрасной стране много климатических зон, богатая флора и фауна. Охотники могут добыть трофейные экземпляры кабана, безоарового козла, анатолийскую серну, косулю, армянского барана, благородных оленей. В 2004 году в Турции был принят новый закон об охоте, способствующий эффективному развитию иностранного охотничьего туризма.
«Бойцы» выгрузились, защелкали курками. Их нетерпение понятно. Руководитель проводит последний инструктаж: охота предстоит загонная, стрелки встанут цепью, перекроют в камышах кабаньи тропы; а загонщики — турки, кого достали эти обнаглевшие «хрюши», погонят их на нас, во-он с той стороны. Поэтому осторожнее, внимательнее на номерах, с места без команды не сходить, друг в друга, в собак и загонщиков (не хватало еще международного скандала) не стрелять!
Десять человек гуськом пошли в камыши. На свежем, девственно-белом снежке, припорошившем ночью землю, отпечатались первые следы. Я, новичок, взятый на охоту с правами «мальчика за все», остался у машин. Мне было вменено в обязанность расставить раскладные столы, стулья, приготовить все, что положено.
Главное, не забыть «огненную воду», замаскированную в пластиковых бутылках из-под «7 UP» (наступили строгие андроповские времена, и бдительная конспирация — не последнее дело и среди руководства, когда ведется беспощадная борьба с «российским злом» среди подчиненных).
В утешение мне оставили двустволку (чтобы чувствовал себя, как на охоте) и три патрона с мелкой картечью. Уходя, руководитель сказал, что кабан на меня едва ли выйдет, но вполне может или лиса, или заяц выскочить, или шакал, хотя менее вероятно. Так что не скучай и, в случае чего, не зевай — это твоя добыча…
К слову, в кармане я спрятал еще два пулевых патрона, для солидности. Их выпросил у своего куратора, Толи Еремина, еще вчера вечером. Поэтому зарядил в один ствол ружья патрон с картечью на мелкого зверя, а в другой — пулю. Мало ли что… На всякий случай.
За суетой время летит незаметно. На столе огурчики, помидорки кромсаю — салатик готовлю. Красиво! По ходу дела успел попробовать «огненную воду» — не отравлена ли? Чистое ракы с анисом. Греет душу. Стало веселее. Послышались приглушенные камышами выстрелы. Немного позавидовал.
Опять выстрелы: один дуплет, второй, еще и еще… Похоже, целое стадо выгнали загонщики? Интересно, турки с нами выпьют или нет?
До слуха донеслось потрескивание сухого камыша. Приближается. Что это? Чуть в стороне, метрах в пятнадцати, выбежал средних размеров кабан. Сразу видно — свинья. Клыки — так себе, небольшие. До призовых далеко! Ружье как-то само собой оказалось в руках — бах! Зверюгу будто хлестнули — так рванул вперед!
Эх, упустил — мелькнула мысль, когда брал упреждение и жал на второй курок. Бах! Свинью аж подбросило в воздухе, развернуло, и она рухнула замертво метрах в сорока, рылом ко мне. Кровь из раны под холкой била фонтанчиком — видимо, задета крупная артерия. Готова!!! Сердце от радости едва не выскочило из груди. Не помня себя я бросился к добыче.
Не знаю, что было бы, не заметь я на полпути, что уши прижаты. Хмель вылетел из головы! Стоп! Раненый кабан смертельно опасен. В правой руке у меня зажат только охотничий нож. Это не оружие! Откуда он взялся? Видимо, сгоряча прихватил со стола. А ружье осталось там, где стрелял.
Скорее назад. Но и зверь, видимо, пришел в себя от шока. Встал со свистящим хрипом и, брызгая кровью, кинулся на меня. Я — наутек, но где там! Уже слышу настигающий меня топот и тяжелое дыхание. Какое-то, шестое или десятое, чувство подсказало нужный момент, и я кинулся в сторону. В то же мгновение лохматая туша пролетела по инерции вперед, слегка только задев меня. Боже! Краем глаза успел заметить торчащие, как сабли, здоровенные клыки. Откуда у свиньи такие могли взяться?
Промазав, она тяжело рухнула на землю, сбив стол и все, что на нем было. Страха я не ощущал, не до него. Добраться бы до ружья и до машин. Больше на чистой поляне защититься и спрятаться негде. Но своим маневром зверь отрезал меня и от ружья, и от машин.
Упав, кабаниха сразу же поднялась и, пошатываясь, устремилась за мной. В голове у меня не было никаких тактических или стратегических мыслей. Только одно, в такт биению сердца, стучало в голове — увернуться бы. Алая кровь выбивалась фонтанчиком с обеих сторон шеи кабана — пуля прошла навылет.
Вместе с ней лютого зверя заметно покидали силы, резкость движений и скорость уменьшались. Но желание отомстить обидчику неукротимо горело в маленьких, налитых свирепостью глазках. Она упорно продолжала преследование. Меня же подхлестывал инстинкт самосохранения. И хотя наши шансы сравнялись, но мои силы тоже небезграничны.
Со стороны это, наверное, было похоже на какую-то детскую игру «в догонялки». Только у игроков на кону стояла жизнь. Наконец, в голове сложился план маневра, как добраться до ружья. Вот оно у меня в руках. Зверь, шатаясь, приближается. Дрожащими от усталости и волнения руками достал, нет — вырвал из кармана последний пулевой патрон и судорожно пытаюсь вставить в ствол.
Наконец впихнул, затвор победно щелкнул. Пуля в стволе (ай спасибо, Толя, не пожадничал). Шаг в сторону от приближающихся клыков, и выстрел под лопатку в упор. Свинья завалилась на бок и в агонии задергала ногами. Я упал навзничь в другую сторону, силы покинули меня. Только тут почувствовал, как безмерно устал и физически, и морально.
Понемногу я пришел в себя. Обвел взглядом истоптанную поляну, забрызганный кровью снег, рядом неподвижную тушу кабана — как кульминацию происшедшего. Хвала аллаху — жив!
Скоро вернутся усталые, голодные охотники. Надо успеть все приготовить, иначе за нерасторопность могут больше и не взять. Поднял стол, собрал, что уцелело. Главное, «огненная вода» не пострадала. Есть, чем поднять дух…
Только развел костер, разложил, чем «бог послал» и на что расщедрились жены, как вернулись охотники. Сначала слышал за камышами их возбужденные голоса, «подколки» друг друга, шуточки в мой адрес, мол, не заснул ли от безделья «мальчик за все». Но едва ступили на поляну и увидели подобие «Куликова поля» после битвы, разговоры оборвались на полуслове: это тебе не на номере стоять.
Самые бывалые разбрелись по поляне, начали читать следы на окровавленном снегу, восстанавливая хронологию событий. За выезд наша бригада взяла семь, вместе с моим, кабанов. Турки тракторами подтащили их к нашей стоянке. Вскоре пришел камион (грузовик с тентом), добычу погрузили, и мы отправились домой: кто в посольство, кто в торгпредство.
Солнце скоро скроется за отрогами плоскогорья на западе. Воздух в горах прозрачен, и сверху на многие километры видны поля, селения и даже можно различить ниточку трассы, ведущей на запад, в Стамбул. Наше же шоссе спускается по склону и растворяется в клубящейся мгле, на всю зиму накрывшей Анкару лохматой шапкой. Последний раз взглянув на бездонную ширь бирюзового неба, как бы прощаясь с белым светом, ныряю в мрачное, цвета асфальта, облако смога.
Вечером собрались у Ереминых. Жанна подала жаркое из свежей дичинки. Но вкуснее и желаннее всего был кусочек черного хлеба с ломтиком настоящего сала. Пока мы были на охоте, прибыл новый «коммерс» из Союза. Он, по традиции, привез буханку бородинского и ломоть сала.
Делили, как в фильме «Судьба человека», эти немудреные, но для нас, за год «оголодавших» на белом хлебе и свежей баранине, эти поистине драгоценные «деликатесы». Кстати, о черном хлебе. Кто подолгу, месяцами, годами, был вынужден обходиться без него, знает, как непроизвольно текут слюнки и ностальгически сводит скулы за ушами от одного только запаха и вида настоящей «черняшки».
Леонид Карантаев2 августа 2014 в 00:00
Похожие статьи по выживанию:
survinat.ru
Турки свинину не едят
Турция — мусульманская страна. Свинина в народе не пользуется особой популярностью. Религиозный запрет на нее так крепко въелся в мозги правоверных, что только один вид свиньи подсознательно вызывает у них тошноту.
Поэтому на диких свиней — кабанов — никто не охотится. Не имея естественных врагов, регуляторов численности, звери расплодились и наносят серьезный ущерб сельскому хозяйству. А мы, ортодоксы, свининку — с нашим превеликим удовольствием, вот только нет ее в продаже. Но иногда, хотя бы раз в год, хотелось бы и свининки… В общем, известное дело — беда с этими свиньями… И без них…
Не знаю, каким образом: на основе интернациональной дружбы народов, по межправительственному соглашению или просто из желания помочь сельскому хозяйству страны пребывания, но посольские и торгпредские ребята достали откуда-то ружья и ополчились на «нечистых».
Ближе к зиме, по воскресеньям, и нередко вечером, во двор торгпредства въезжал грузовик, и выгружалось несколько щетинистых туш кабанов. Специалисты, работящие и рукастые парни, тут же принимались за разделку и дележ дикого мяса. Понятное дело: лучшие куски — на кухню, глубокоуважаемой жене уважаемого торгпреда. Дальше — коммерсам, по рангу и чину, а что останется — специалистам промышленности.
Все справедливо. Призовые клыки идут охотникам. Поскольку я с семьей жил не на территории торгпредства, а в городе, так сказать в самой гуще и поближе к местному народу, до нас доходило не мясо, а слухи о нем. Чем больше слухов, тем больше растет желание принять участие в охотничьем мероприятии.
Да и жена не последнюю скрипку играет своими постоянными, на уровне упреков, намеками: мол, вон у них-то (у приятелей) настоящая кабанятина на столе. А у тебя все баранина да баранина, неужели ты не можешь?! Мочь-то могу, только вот ружья своего (не положено) и всего остального нет. Да и не попрешь в лоб — я, мол, тоже хочу. Дисциплина и субординация за кордоном покрепче, чем дома. Недолго и на неприятность нарваться.
Но она не унимается, как та старуха в пушкинской сказке о золотой рыбке, где старику оставалось вздыхать только: «Что поделать с проклятою бабой?» Пришлось изощриться…
И вот я попал в тайный список участников сафари… В назначенный день и час подъехал на служебном «Москвиче» к воротам посольства. Почти все в сборе. Мутный рассвет подсказывал, что день начался. Солнца не видно — дело к зиме, рассветает поздно.
Наконец, вышел организатор, руководитель и распорядитель (в одном лице) охоты. Вереница машин с посольскими номерами, рассекая мглу лучами фар, как мечами, потянулась вверх по бульвару Ататюрка на выезд из города. Кортеж наш миновал последние домики окраины. Неожиданно, как в сказке, удручающая мгла исчезла, будто распахнули занавес в театре. Открылась чистейшая, удивительно синяя-пресиняя ширь и глубина неба (уже отвык видеть его таким). На нем сияло-красовалось восходящее солнце. Оно только-только приподнялось над дальними хребтами широкого анатолийского плоскогорья.
Я невольно оглянулся назад и ужаснулся: ниже, в котловине, плотное облако закрыло огромный город. Оно клубилось, будто варево в котле. Анкара, расположенная на высоте порядка тысячи метров в не продуваемой ветрами котловине гор, как в чаше, всегда наполнена смогом. Особенно зимой, в отопительный сезон, он становится таким плотным, что светило не может пробиться на улицы города. Мы и наши дети там живем и этим дышим?!
Километров через десять свернули с асфальта на проселок в сторону озера Эмир. Миновав несколько селений с невысокими остроконечными минаретами, покружив среди полей, подъехали к камышовым зарослям — плавням. По старому следу углубились немного в них и на широкой поляне остановили машины.
 |
| В СТРАНЕ ПОЛУМЕСЯЦА. Благодаря своему уникальному географическому расположению Турция обладает интересным животным разнообразием. Окруженная морями Турция растянулась на территории Европы и Азии на 779 452 км2. В силу большой протяженности в этой прекрасной стране много климатических зон, богатая флора и фауна. Охотники могут добыть трофейные экземпляры кабана, безоарового козла, анатолийскую серну, косулю, армянского барана, благородных оленей. В 2004 году в Турции был принят новый закон об охоте, способствующий эффективному развитию иностранного охотничьего туризма. |
«Бойцы» выгрузились, защелкали курками. Их нетерпение понятно. Руководитель проводит последний инструктаж: охота предстоит загонная, стрелки встанут цепью, перекроют в камышах кабаньи тропы; а загонщики — турки, кого достали эти обнаглевшие «хрюши», погонят их на нас, во-он с той стороны. Поэтому осторожнее, внимательнее на номерах, с места без команды не сходить, друг в друга, в собак и загонщиков (не хватало еще международного скандала) не стрелять!
Десять человек гуськом пошли в камыши. На свежем, девственно-белом снежке, припорошившем ночью землю, отпечатались первые следы. Я, новичок, взятый на охоту с правами «мальчика за все», остался у машин. Мне было вменено в обязанность расставить раскладные столы, стулья, приготовить все, что положено.
Главное, не забыть «огненную воду», замаскированную в пластиковых бутылках из-под «7 UP» (наступили строгие андроповские времена, и бдительная конспирация — не последнее дело и среди руководства, когда ведется беспощадная борьба с «российским злом» среди подчиненных).
В утешение мне оставили двустволку (чтобы чувствовал себя, как на охоте) и три патрона с мелкой картечью. Уходя, руководитель сказал, что кабан на меня едва ли выйдет, но вполне может или лиса, или заяц выскочить, или шакал, хотя менее вероятно. Так что не скучай и, в случае чего, не зевай — это твоя добыча…
К слову, в кармане я спрятал еще два пулевых патрона, для солидности. Их выпросил у своего куратора, Толи Еремина, еще вчера вечером. Поэтому зарядил в один ствол ружья патрон с картечью на мелкого зверя, а в другой — пулю. Мало ли что… На всякий случай.
За суетой время летит незаметно. На столе огурчики, помидорки кромсаю — салатик готовлю. Красиво! По ходу дела успел попробовать «огненную воду» — не отравлена ли? Чистое ракы с анисом. Греет душу. Стало веселее. Послышались приглушенные камышами выстрелы. Немного позавидовал.
Опять выстрелы: один дуплет, второй, еще и еще… Похоже, целое стадо выгнали загонщики? Интересно, турки с нами выпьют или нет?
До слуха донеслось потрескивание сухого камыша. Приближается. Что это? Чуть в стороне, метрах в пятнадцати, выбежал средних размеров кабан. Сразу видно — свинья. Клыки — так себе, небольшие. До призовых далеко! Ружье как-то само собой оказалось в руках — бах! Зверюгу будто хлестнули — так рванул вперед!
Эх, упустил — мелькнула мысль, когда брал упреждение и жал на второй курок. Бах! Свинью аж подбросило в воздухе, развернуло, и она рухнула замертво метрах в сорока, рылом ко мне. Кровь из раны под холкой била фонтанчиком — видимо, задета крупная артерия. Готова!!! Сердце от радости едва не выскочило из груди. Не помня себя я бросился к добыче.
Не знаю, что было бы, не заметь я на полпути, что уши прижаты. Хмель вылетел из головы! Стоп! Раненый кабан смертельно опасен. В правой руке у меня зажат только охотничий нож. Это не оружие! Откуда он взялся? Видимо, сгоряча прихватил со стола. А ружье осталось там, где стрелял.
Скорее назад. Но и зверь, видимо, пришел в себя от шока. Встал со свистящим хрипом и, брызгая кровью, кинулся на меня. Я — наутек, но где там! Уже слышу настигающий меня топот и тяжелое дыхание. Какое-то, шестое или десятое, чувство подсказало нужный момент, и я кинулся в сторону. В то же мгновение лохматая туша пролетела по инерции вперед, слегка только задев меня. Боже! Краем глаза успел заметить торчащие, как сабли, здоровенные клыки. Откуда у свиньи такие могли взяться?
Промазав, она тяжело рухнула на землю, сбив стол и все, что на нем было. Страха я не ощущал, не до него. Добраться бы до ружья и до машин. Больше на чистой поляне защититься и спрятаться негде. Но своим маневром зверь отрезал меня и от ружья, и от машин.
Упав, кабаниха сразу же поднялась и, пошатываясь, устремилась за мной. В голове у меня не было никаких тактических или стратегических мыслей. Только одно, в такт биению сердца, стучало в голове — увернуться бы. Алая кровь выбивалась фонтанчиком с обеих сторон шеи кабана — пуля прошла навылет.
Вместе с ней лютого зверя заметно покидали силы, резкость движений и скорость уменьшались. Но желание отомстить обидчику неукротимо горело в маленьких, налитых свирепостью глазках. Она упорно продолжала преследование. Меня же подхлестывал инстинкт самосохранения. И хотя наши шансы сравнялись, но мои силы тоже небезграничны.
Со стороны это, наверное, было похоже на какую-то детскую игру «в догонялки». Только у игроков на кону стояла жизнь. Наконец, в голове сложился план маневра, как добраться до ружья. Вот оно у меня в руках. Зверь, шатаясь, приближается. Дрожащими от усталости и волнения руками достал, нет — вырвал из кармана последний пулевой патрон и судорожно пытаюсь вставить в ствол.
Наконец впихнул, затвор победно щелкнул. Пуля в стволе (ай спасибо, Толя, не пожадничал). Шаг в сторону от приближающихся клыков, и выстрел под лопатку в упор. Свинья завалилась на бок и в агонии задергала ногами. Я упал навзничь в другую сторону, силы покинули меня. Только тут почувствовал, как безмерно устал и физически, и морально.
Понемногу я пришел в себя. Обвел взглядом истоптанную поляну, забрызганный кровью снег, рядом неподвижную тушу кабана — как кульминацию происшедшего. Хвала аллаху — жив!
Скоро вернутся усталые, голодные охотники. Надо успеть все приготовить, иначе за нерасторопность могут больше и не взять. Поднял стол, собрал, что уцелело. Главное, «огненная вода» не пострадала. Есть, чем поднять дух…
Только развел костер, разложил, чем «бог послал» и на что расщедрились жены, как вернулись охотники. Сначала слышал за камышами их возбужденные голоса, «подколки» друг друга, шуточки в мой адрес, мол, не заснул ли от безделья «мальчик за все». Но едва ступили на поляну и увидели подобие «Куликова поля» после битвы, разговоры оборвались на полуслове: это тебе не на номере стоять.
Самые бывалые разбрелись по поляне, начали читать следы на окровавленном снегу, восстанавливая хронологию событий. За выезд наша бригада взяла семь, вместе с моим, кабанов. Турки тракторами подтащили их к нашей стоянке. Вскоре пришел камион (грузовик с тентом), добычу погрузили, и мы отправились домой: кто в посольство, кто в торгпредство.
Солнце скоро скроется за отрогами плоскогорья на западе. Воздух в горах прозрачен, и сверху на многие километры видны поля, селения и даже можно различить ниточку трассы, ведущей на запад, в Стамбул. Наше же шоссе спускается по склону и растворяется в клубящейся мгле, на всю зиму накрывшей Анкару лохматой шапкой. Последний раз взглянув на бездонную ширь бирюзового неба, как бы прощаясь с белым светом, ныряю в мрачное, цвета асфальта, облако смога.
Вечером собрались у Ереминых. Жанна подала жаркое из свежей дичинки. Но вкуснее и желаннее всего был кусочек черного хлеба с ломтиком настоящего сала. Пока мы были на охоте, прибыл новый «коммерс» из Союза. Он, по традиции, привез буханку бородинского и ломоть сала.
Делили, как в фильме «Судьба человека», эти немудреные, но для нас, за год «оголодавших» на белом хлебе и свежей баранине, эти поистине драгоценные «деликатесы». Кстати, о черном хлебе. Кто подолгу, месяцами, годами, был вынужден обходиться без него, знает, как непроизвольно текут слюнки и ностальгически сводит скулы за ушами от одного только запаха и вида настоящей «черняшки».
Автор статьи -Леонид Карантаев.
Источник
handf.mirtesen.ru
Турки свинину не едят | Охота и рыбалка
Поэтому на диких свиней — кабанов — никто не охотится. Не имея естественных врагов, регуляторов численности, звери расплодились и наносят серьезный ущерб сельскому хозяйству. А мы, ортодоксы, свининку — с нашим превеликим удовольствием, вот только нет ее в продаже. Но иногда, хотя бы раз в год, хотелось бы и свининки… В общем, известное дело — беда с этими свиньями… И без них…
Не знаю, каким образом: на основе интернациональной дружбы народов, по межправительственному соглашению или просто из желания помочь сельскому хозяйству страны пребывания, но посольские и торгпредские ребята достали откуда-то ружья и ополчились на «нечистых».
Ближе к зиме, по воскресеньям, и нередко вечером, во двор торгпредства въезжал грузовик, и выгружалось несколько щетинистых туш кабанов. Специалисты, работящие и рукастые парни, тут же принимались за разделку и дележ дикого мяса. Понятное дело: лучшие куски — на кухню, глубокоуважаемой жене уважаемого торгпреда. Дальше — коммерсам, по рангу и чину, а что останется — специалистам промышленности.
Все справедливо. Призовые клыки идут охотникам. Поскольку я с семьей жил не на территории торгпредства, а в городе, так сказать в самой гуще и поближе к местному народу, до нас доходило не мясо, а слухи о нем. Чем больше слухов, тем больше растет желание принять участие в охотничьем мероприятии.
Да и жена не последнюю скрипку играет своими постоянными, на уровне упреков, намеками: мол, вон у них-то (у приятелей) настоящая кабанятина на столе. А у тебя все баранина да баранина, неужели ты не можешь?! Мочь-то могу, только вот ружья своего (не положено) и всего остального нет. Да и не попрешь в лоб — я, мол, тоже хочу. Дисциплина и субординация за кордоном покрепче, чем дома. Недолго и на неприятность нарваться.
Но она не унимается, как та старуха в пушкинской сказке о золотой рыбке, где старику оставалось вздыхать только: «Что поделать с проклятою бабой?» Пришлось изощриться…
И вот я попал в тайный список участников сафари… В назначенный день и час подъехал на служебном «Москвиче» к воротам посольства. Почти все в сборе. Мутный рассвет подсказывал, что день начался. Солнца не видно — дело к зиме, рассветает поздно.
Наконец, вышел организатор, руководитель и распорядитель (в одном лице) охоты. Вереница машин с посольскими номерами, рассекая мглу лучами фар, как мечами, потянулась вверх по бульвару Ататюрка на выезд из города. Кортеж наш миновал последние домики окраины. Неожиданно, как в сказке, удручающая мгла исчезла, будто распахнули занавес в театре. Открылась чистейшая, удивительно синяя-пресиняя ширь и глубина неба (уже отвык видеть его таким). На нем сияло-красовалось восходящее солнце. Оно только-только приподнялось над дальними хребтами широкого анатолийского плоскогорья.
Я невольно оглянулся назад и ужаснулся: ниже, в котловине, плотное облако закрыло огромный город. Оно клубилось, будто варево в котле. Анкара, расположенная на высоте порядка тысячи метров в не продуваемой ветрами котловине гор, как в чаше, всегда наполнена смогом. Особенно зимой, в отопительный сезон, он становится таким плотным, что светило не может пробиться на улицы города. Мы и наши дети там живем и этим дышим?!
Километров через десять свернули с асфальта на проселок в сторону озера Эмир. Миновав несколько селений с невысокими остроконечными минаретами, покружив среди полей, подъехали к камышовым зарослям — плавням. По старому следу углубились немного в них и на широкой поляне остановили машины.
В СТРАНЕ ПОЛУМЕСЯЦА.
Благодаря своему уникальному географическому расположению Турция обладает интересным животным разнообразием. Окруженная морями Турция растянулась на территории Европы и Азии на 779 452 км2.В силу большой протяженности в этой прекрасной стране много климатических зон, богатая флора и фауна. Охотники могут добыть трофейные экземпляры кабана, безоарового козла, анатолийскую серну, косулю, армянского барана, благородных оленей. В 2004 году в Турции был принят новый закон об охоте, способствующий эффективному развитию иностранного охотничьего туризма.
«Бойцы» выгрузились, защелкали курками. Их нетерпение понятно. Руководитель проводит последний инструктаж: охота предстоит загонная, стрелки встанут цепью, перекроют в камышах кабаньи тропы; а загонщики — турки, кого достали эти обнаглевшие «хрюши», погонят их на нас, во-он с той стороны. Поэтому осторожнее, внимательнее на номерах, с места без команды не сходить, друг в друга, в собак и загонщиков (не хватало еще международного скандала) не стрелять!
Десять человек гуськом пошли в камыши. На свежем, девственно-белом снежке, припорошившем ночью землю, отпечатались первые следы. Я, новичок, взятый на охоту с правами «мальчика за все», остался у машин. Мне было вменено в обязанность расставить раскладные столы, стулья, приготовить все, что положено.
Главное, не забыть «огненную воду», замаскированную в пластиковых бутылках из-под «7 UP» (наступили строгие андроповские времена, и бдительная конспирация — не последнее дело и среди руководства, когда ведется беспощадная борьба с «российским злом» среди подчиненных).
В утешение мне оставили двустволку (чтобы чувствовал себя, как на охоте) и три патрона с мелкой картечью. Уходя, руководитель сказал, что кабан на меня едва ли выйдет, но вполне может или лиса, или заяц выскочить, или шакал, хотя менее вероятно. Так что не скучай и, в случае чего, не зевай — это твоя добыча…
К слову, в кармане я спрятал еще два пулевых патрона, для солидности. Их выпросил у своего куратора, Толи Еремина, еще вчера вечером. Поэтому зарядил в один ствол ружья патрон с картечью на мелкого зверя, а в другой — пулю. Мало ли что… На всякий случай.
За суетой время летит незаметно. На столе огурчики, помидорки кромсаю — салатик готовлю. Красиво! По ходу дела успел попробовать «огненную воду» — не отравлена ли? Чистое ракы с анисом. Греет душу. Стало веселее. Послышались приглушенные камышами выстрелы. Немного позавидовал.
Опять выстрелы: один дуплет, второй, еще и еще… Похоже, целое стадо выгнали загонщики? Интересно, турки с нами выпьют или нет?
До слуха донеслось потрескивание сухого камыша. Приближается. Что это? Чуть в стороне, метрах в пятнадцати, выбежал средних размеров кабан. Сразу видно — свинья. Клыки — так себе, небольшие. До призовых далеко! Ружье как-то само собой оказалось в руках — бах! Зверюгу будто хлестнули — так рванул вперед!
Эх, упустил — мелькнула мысль, когда брал упреждение и жал на второй курок. Бах! Свинью аж подбросило в воздухе, развернуло, и она рухнула замертво метрах в сорока, рылом ко мне. Кровь из раны под холкой била фонтанчиком — видимо, задета крупная артерия. Готова!!! Сердце от радости едва не выскочило из груди. Не помня себя я бросился к добыче.
Не знаю, что было бы, не заметь я на полпути, что уши прижаты. Хмель вылетел из головы! Стоп! Раненый кабан смертельно опасен. В правой руке у меня зажат только охотничий нож. Это не оружие! Откуда он взялся? Видимо, сгоряча прихватил со стола. А ружье осталось там, где стрелял.
Скорее назад. Но и зверь, видимо, пришел в себя от шока. Встал со свистящим хрипом и, брызгая кровью, кинулся на меня. Я — наутек, но где там! Уже слышу настигающий меня топот и тяжелое дыхание. Какое-то, шестое или десятое, чувство подсказало нужный момент, и я кинулся в сторону. В то же мгновение лохматая туша пролетела по инерции вперед, слегка только задев меня. Боже! Краем глаза успел заметить торчащие, как сабли, здоровенные клыки. Откуда у свиньи такие могли взяться?
Промазав, она тяжело рухнула на землю, сбив стол и все, что на нем было. Страха я не ощущал, не до него. Добраться бы до ружья и до машин. Больше на чистой поляне защититься и спрятаться негде. Но своим маневром зверь отрезал меня и от ружья, и от машин.
Упав, кабаниха сразу же поднялась и, пошатываясь, устремилась за мной. В голове у меня не было никаких тактических или стратегических мыслей. Только одно, в такт биению сердца, стучало в голове — увернуться бы. Алая кровь выбивалась фонтанчиком с обеих сторон шеи кабана — пуля прошла навылет.
Вместе с ней лютого зверя заметно покидали силы, резкость движений и скорость уменьшались. Но желание отомстить обидчику неукротимо горело в маленьких, налитых свирепостью глазках. Она упорно продолжала преследование. Меня же подхлестывал инстинкт самосохранения. И хотя наши шансы сравнялись, но мои силы тоже небезграничны.
Со стороны это, наверное, было похоже на какую-то детскую игру «в догонялки». Только у игроков на кону стояла жизнь. Наконец, в голове сложился план маневра, как добраться до ружья. Вот оно у меня в руках. Зверь, шатаясь, приближается. Дрожащими от усталости и волнения руками достал, нет — вырвал из кармана последний пулевой патрон и судорожно пытаюсь вставить в ствол.
Наконец впихнул, затвор победно щелкнул. Пуля в стволе (ай спасибо, Толя, не пожадничал). Шаг в сторону от приближающихся клыков, и выстрел под лопатку в упор. Свинья завалилась на бок и в агонии задергала ногами. Я упал навзничь в другую сторону, силы покинули меня. Только тут почувствовал, как безмерно устал и физически, и морально.
Понемногу я пришел в себя. Обвел взглядом истоптанную поляну, забрызганный кровью снег, рядом неподвижную тушу кабана — как кульминацию происшедшего. Хвала аллаху — жив!
Скоро вернутся усталые, голодные охотники. Надо успеть все приготовить, иначе за нерасторопность могут больше и не взять. Поднял стол, собрал, что уцелело. Главное, «огненная вода» не пострадала. Есть, чем поднять дух…
Только развел костер, разложил, чем «бог послал» и на что расщедрились жены, как вернулись охотники. Сначала слышал за камышами их возбужденные голоса, «подколки» друг друга, шуточки в мой адрес, мол, не заснул ли от безделья «мальчик за все». Но едва ступили на поляну и увидели подобие «Куликова поля» после битвы, разговоры оборвались на полуслове: это тебе не на номере стоять.
Самые бывалые разбрелись по поляне, начали читать следы на окровавленном снегу, восстанавливая хронологию событий. За выезд наша бригада взяла семь, вместе с моим, кабанов. Турки тракторами подтащили их к нашей стоянке. Вскоре пришел камион (грузовик с тентом), добычу погрузили, и мы отправились домой: кто в посольство, кто в торгпредство.
Солнце скоро скроется за отрогами плоскогорья на западе. Воздух в горах прозрачен, и сверху на многие километры видны поля, селения и даже можно различить ниточку трассы, ведущей на запад, в Стамбул. Наше же шоссе спускается по склону и растворяется в клубящейся мгле, на всю зиму накрывшей Анкару лохматой шапкой. Последний раз взглянув на бездонную ширь бирюзового неба, как бы прощаясь с белым светом, ныряю в мрачное, цвета асфальта, облако смога.
Вечером собрались у Ереминых. Жанна подала жаркое из свежей дичинки. Но вкуснее и желаннее всего был кусочек черного хлеба с ломтиком настоящего сала. Пока мы были на охоте, прибыл новый «коммерс» из Союза. Он, по традиции, привез буханку бородинского и ломоть сала.
Делили, как в фильме «Судьба человека», эти немудреные, но для нас, за год «оголодавших» на белом хлебе и свежей баранине, эти поистине драгоценные «деликатесы». Кстати, о черном хлебе. Кто подолгу, месяцами, годами, был вынужден обходиться без него, знает, как непроизвольно текут слюнки и ностальгически сводит скулы за ушами от одного только запаха и вида настоящей «черняшки».
Источник
ohotnik-rybak.ru
